Как выбирают бортпроводников? Что спрашивают у людей, которые хотят иметь "небесную" профессию? Понимают ли соискатели, что самое важное для профессии стюардессы и стюарда отнюдь не модельная внешность? Хороший английский, стрессоустойчивость, желание учиться, умение приструнить дебошира… TUT.BY побывал на кастинге в авиакомпании "Белавиа" и задумался, много ли зависит от аккуратной прически, если тебе хочется летать.
В холле перед актовым залом в офисе авиакомпании "Белавиа" сегодня тесно. Начальник службы бортпроводников Владимир Гриб рассказывает, что в первый из двух дней отбора перед комиссией должно пройти почти 90 человек, завтра ожидается примерно столько же. Почему такой ажиотаж? С мая кастингов авиакомпания не проводила, такой перерыв считается большим – вот и набралось желающих.
Как перед экзаменом
Соискатели – как студенты во время сессии: окружают того, кто уже вышел из дверей актового зала, где сидит комиссия, и горячо интересуются: "Как все прошло? Что спрашивали?". Кто-то из "отстрелявшихся", накинув пальто, уходит сразу, а кто-то остается здесь еще на несколько часов – за компанию.
– Сам я спортсмен-экстремал. Я очень люблю летать – прыгать с парашютом, заниматься роупджампингом. Поэтому никаких опасений по поводу профессии бортпроводника у меня нет, – рассказывает перед дверью комиссии Илья.
Привлекает Илью и хорошая зарплата. Друг работает бортпроводником, он рассказывал, что за второй месяц работы зарплата вышла 12 миллионов.
Пока что Илья работает слесарем-монтажником в Москве, сам из Червеня. Как работодателю удастся определить, у парня просто тяга к приключениям или на самом деле он сможет стать классным специалистом, пока непонятно.
У самой двери стоит Алеся: вот-вот наступит ее очередь. Рассказывает нам, что работает в похожей сфере: она – проводник поезда. Ездит на поезде Минск - Москва, шесть дней в пути -шесть дней дома. Ни графиком напряженным ее не удивить, ни угрозой сложных ситуаций.
– Бывают драки, бывает, спорят, как поделить рундук (смеется. – TUT.BY). Главное – наше спокойствие, потому что именно мы, как провожающие, заряжаем людей. Если ты относишься к людям позитивно, с улыбками – то они это чувствуют.
В "Белавиа" уже есть бортпроводники, которые раньше работали на "железке".
Алеся шагает в зал, где сидит комиссия, мы юркаем за ней. Комиссия в несколько вопросов выясняет: на железной дороге Алеся работает по распределению, после окончания профколледжа года еще не отработала. Есть опасение, что будут проблемы с увольнением. Девушка надеется, что все будет хорошо, – узнавала.
"Дышите. Дышите. Ничего страшного"
Состав комиссии: несколько руководителей и четыре стюардессы. Они уже дослужились до должности бортпроводников-инструкторов, а это означает, что девушки имеют очень хороший налет и вообще знают толк в своем деле.
Соискатели по очереди входят, кладут документы на стол и начинают отвечать на вопросы. Одновременно представители "Белавиа" могут оценить выправку, манеру общаться. Очевидно, кандидат в бортпроводники должен быть не робкого десятка, а роста и сил иметь столько, чтобы не просто дотянуться до багажной полки, но и суметь уложить на нее тяжелую сумку.
Родители Анастасии работают в аэропорту: мама повар в кейтеринге, а отец – водитель. Их дочка успела окончить колледж, работала дизайнером, по специальности, но пришла к выводу, что в Беларуси это пока неприбыльное дело. Окончила курсы поваров и сейчас уже сама – старший повар. Девушка достаточно легко рассказывает о себе на английском.
– А отрицательные черты у вас есть?
– Мне кажется, я стеснительная. Вот сейчас очень волнуюсь, – признается Настя. – По характеру я спокойная, но я очень общительная со своими родными, близкими – с теми, кого я хорошо знаю.
– У нас такая работа, что нет особо времени на притирку, нужно с ходу не бояться общаться с людьми, – предупреждают ее.
– Пассажиры – это работа. Нужно сразу… – голос у девушки стихает. Она и вправду волнуется.
– Дышите. Дышите, – улыбаются члены комиссии. – Ничего страшного. Ну как вы думаете, почему мы вас должны взять?
– Потому что я ответственная. Я бы хотела работать с людьми, мне нравится летать.
– А волосы умеете причесывать? – огорошивает резким вопросом одна из стюардесс.
– Конечно.
– А почему не причесали?
– Бежала с мороза, торопилась, не успела. Простите, – теряется девушка.
– А на работе у нас не проходят такие отговорки, бывает, еще и быстрее надо успеть.
Таких, неудобных, замечаний у членов комиссии целый набор. То спросят у молодого человека, не опасается ли он расстаться с девушкой, попав в женский коллектив, внезапно попросят рассказать анекдот, то на неправильную речь конкурсанта внимание обратят. Вот так "досталось" кандидату Юлии:
– Вы знаете, я вот вижу, что если мы вас возьмем, вы будете хорошо работать. Но у вас достаточно весомые недостатки: вы очень сильно жестикулируете, у вас неправильная речь. А вот можете вы над этим поработать? – говорит бортпроводник Наталья Нестеренко. – Чувствуется, что вы все-таки привыкли работать, не могу подобрать правильное слово, с сельским населением… Вы понимаете, о чем я говорю? Вы меня простите, я не хотела вас обидеть. Дело в том, что всему можно научиться. Вы обучаемы в этом плане?
Юля, хоть и не сразу согласившаяся с замечанием, кивает головой. Сама она живет в Ратомке и, кстати, сразу попросила разрешения рассказать о себе по-английски:
– I studied at musical college and I worked in Dubai as a singer. Also I work as cashier at the shop in Minsk. (Я училась в музыкальном колледже и работала в Дубае певицей. Сейчас я работаю кассиром в магазине в Минске. – TUT.BY).
Она утверждает, что знает, на что идет: ненормированный график, разные люди.
Женщина воспитывает ребенка, с мужем разведена. На вопрос комиссии, кто будет возить ребенка в школу, когда она на смене, отвечает: это обязанность бывшего мужа, да и родители живут во второй половине дома, совсем рядом.
Выясняется, что Юлия не боится крови, так как мама ее – медицинский работник. А стрессовых ситуаций и в работе кассира хватает.
– А как вы поведете себя в сложной ситуации? Например, когда, не дай бог, какая-то нештатная ситуация, когда паника. Сможете успокоить и повести за собой? – спрашивает замгендиректора по идеологии и кадрам Игорь Явкин.
– Я смогу. Опять-таки плюс, что у меня есть ребенок. Когда у ребенка какая-то стрессовая ситуация – пальчик порезал, истерит, ты его успокаиваешь, помогаешь ему, хотя сама боишься. Я себя могу взять в руки.
– Ну, себя-то понятно, надо еще других.
– Как-то будем успокаивать. Говорить: ребята, давайте сконцентрируемся.
И тут стюардесса Нестеренко со всей силы ударяет кулаком по столу:
– А так – сможете? – спрашивает она.
От неожиданности остальные члены комиссии и кандидат в стюардессы вздрагивают и расплываются в улыбке.
– Могу, конечно. Могу и так!
"Самое последнее место работы было просто ужасным, потому что я работала учительницей в школе"
– Добрый день. Елена Степановна, кандидат в бортпроводники.
Молодая женщина в строгом полосатом костюме и с яркой прической твердым шагом входит в аудиторию. Она как будто даже с некоторой гордостью объясняет комиссии, что в данный момент нигде не работает.
– Я уже проработала полтора года, – объясняет она. – Я много чего перепробовала в своей жизни, но самое последнее место работы было просто ужасным, потому что я работала учительницей в школе.
– Неужели они вас достали? – улыбаются стюардессы.
– Нет, не они меня достали. Меня, скорее, достала маленькая зарплата. С детьми-то было весело. Особенно восьмиклассники – такие, пубертатные подростки. С ними было шумно, но, наверное, я у них даже многому научилась.
– Что у вас с английским?
– Замечательно. I’m a teacher of English…
Выясняется, что кроме английского, Елена Степановна говорит по-французски и немного знает шведский. На должности бортпроводницы она рассчитывает на зарплату в 800 долларов (за 0,75 ставки учителя получала 1 миллион 300 тысяч белорусских рублей). По зарплате члены комиссии объясняют: работа бортпроводника сдельная, сколько налетал – столько и получил. Первое время новички получают только голый оклад.
– Да это не самый ключевой фактор был, почему я ушла. Мало того, что они мне мало платили, так еще и мой труд мало кто уважал. Дети не уважают труд учителя – я на это и рассчитывала, но что родители ко мне будут относиться как к чему-то непотребному – к такому я была не готова, – делится своим опытом Елена Степановна.
– Но в нашей работе все пассажиры – фактически и есть родители тех детей. Никто вас не будет понимать изначально – вы им должны, – рассказывает одна из стюардесс.
Выясняется, что Елена Степановна "в отличие от многих не мечтала с детства быть стюардессой", а отлично понимает, что стюардесса это "и скорая помощь, и официантка в одном лице". "В любом случае, вам меня лучше взять", – заявляет она.
– А друзей много у вас?
– Ну как много. Смотря кого считать друзьями. У меня есть круг общения – 5 человек, с которыми мы устраиваем тематические вечеринки. Вот я надеюсь успеть… а скажите, когда вы там примете меня?
– …на Новый год, – члены комиссии ориентируют, когда девушке нужно будет приступать к работе, если по итогам собеседования ей скажут "да".
– На Новый год? Замечательно! У нас просто 11 декабря премьера "Хоббита". Наденем костюмы, я буду оленем. И мы все кучно пойдем в кино…
Сейчас Елена Степановна живет в Новополоцке. В Минске придется что-то снимать – общежития авиакомпания не выделяет. Автомобиля, чтобы добираться из Минска в аэропорт, у нее нет. Этот момент, кстати, оговаривается со всеми, кто пробуется на роль бортпроводника. Служебный транспорт у "Белавиа" есть, но он идет далеко не под все рейсы, на которые нужно приезжать бортпроводникам. Выходит, что удобнее всего ездить на работу на личном автомобиле либо кооперироваться с коллегами, у которых такой автомобиль есть. Впрочем, бывшая учительница уверяет, что, если надо, готова жить в аэропорту.
И еще: у Елены Степановны второй разряд по плаванию на спине.
– Но это, тем не менее, не мешает вам проплыть и вольным стилем? – предполагает Игорь Явкин.
– Да чем угодно я могу проплыть! Если вы меня возьмете – я вам брассом, батом, адидасом, чем захотите! Хоть на боку, хоть в ластах. Кстати да, в ластах я тоже умею.
– Хорошая, позитивная, творческая. Инопланетянка, – резюмировали члены комиссии, когда Елена Степановна скрылась за дверью.
Приказ… о вежливости
Слесарь по ремонту автомобилей Александр уверен: он хочет быть бортпроводником. Пока что уровень своего английского он оценивает на троечку по пятибалльной системе, но парень из Чижовки по собственному желанию занимается с репетитором уже несколько месяцев.
– Работу вы вообще представляете себе?
– Общение с людьми. Будем пассажирам разносить прием пищи ихний, кофе, чай, кто как пожелает. Показывать, где что находится: где аварийный выход, где бронежилет… спасательный жилет, точнее.
– Как с людьми общаетесь, легко?
– Вы знаете, нормально. Я служил в армии во внутренних войсках. Мы обеспечивали охрану высших должностных лиц, их беспрепятственный проезд на автомобиле специального назначения, охрану общественного порядка, "Минск-Арены" – хоккей, все концерты…. Приказ № 66–77 – о вежливом и внимательном обращении с гражданами.
– Приказ… – грустно протягивают стюардессы.
– Представьте, что я мужчина. И вот я захожу в салон, сажусь и говорю вам: "Слышь ты, мальчик, убрал". Что вы сделаете в ответ? – говорит одна из стюардесс, когда выясняется, что парень увлекается единоборствами.
– Я уберу, потому что это моя обязанность, но потом я у него попрошу быть повежливее в следующий раз.
– Что, уже не хочется к нам на работу?
– Хочется.
– Работа проводника подразумевает общение с пассажирами бизнес-класса, с людьми, которые ждут определенного комфорта от вас. Предложите мне, пожалуйста, напитки, которые у вас есть. Я ваша пассажирка.
– Что вы предпочитаете? Яблочный сок, мультифрукт, апельсиновый сок либо чай, кофе? – примеряет на себя новую роль Александр.
– Хорошо. Не забывайте улыбаться и смотреть пассажиру в глаза.
– Вы знаете, Александр, от вас веет добротой… и воинской закалкой. Вам надо немножко уходить от армии. Меня, например, абсолютно не интересуют номера ваших приказов, – резюмирует одна из стюардесс уже в конце разговора.
Я просто хочу летать
Среди соискательниц – бывшая спортсменка, выступавшая на Паралимпиаде, в паре с человеком в инвалидной коляске. Сейчас работает на крупном спортивном объекте, при должности. Статная, высокого роста. Автомобиль личный. На вопросы отвечает четко и емко. Даже на те, что касаются профессионального поведения:
– Представьте: на рейсе пассажир зашел в туалетную комнату. Уже очередь собралась, а оттуда нет никакого звука в течение долгого времени, никто не отзывается. Что вы будете делать?
– Постараюсь поговорить с человеком через дверь, а если нет никакой реакции, то доложу вышестоящему руководству. Сначала, конечно, попытаюсь открыть, войти.
– Вот вы туда входите, а человек без сознания лежит?
– Попытаюсь оказать медицинскую помощь. Или спросить: может быть, среди пассажиров на борту есть врач.
Многих, уже успешных в карьере, кажется, будто отговаривают начинать с нуля в должности бортпроводника.
– Здесь карьерный рост не семимильными шагами, а тихой-тихой поступью. Служба насчитывает порядка 260 человек летающих… По данному направлению вы большую карьеру себе не построите. Только при налете большом рассматривается присвоение классов, потом – инструкторов, – предостерегали молодого человека, одного из кандидатов, окончившего несколько лет назад Минский авиационный колледж.
Специалист, работающая в справке "Белавиа", уже не в первый раз пробуется на роль стюардессы.
– Я уже ветеран – кандидат на должность эту, это – последний шанс, – протягивает она документы.
– Почему последний? – удивляются члены комиссии.
– По возрасту. Старая уже.
– Не-не, с таким настроем мы вас не возьмем. Рассыплетесь еще на рейсе, что ж мы с вами будем делать? – смеется стюардесса Ксения Себискверадзе.
– Не рассыплюсь. Комиссию прошла, – парирует девушка.
Любопытно, что в марте она успешно прошла такой же конкурс бортпроводников. Но по времени это долгожданное счастье совпало с последним этапом зарубежной стажировки по языкам.
Комиссия начинает убеждать: возможно, столько усилий приложив к изучению языков, не надо так упорно бороться за совсем другую профессию.
– Я просто хочу летать, я люблю летать. Преподавание не мое.
Такие, упорные, среди соискателей попадаются.
Надежде, например, еще 22 года, но она уже кое-что предприняла, чтобы стать стюардессой.
– С лета я готовилась пойти работать в стюардессы, но так как с авиацией еще не была вообще связана, решила сначала пойти в агенты, – рассказывает Надежда комиссии. – Посмотреть, что это и как. Потому что одно дело летать как пассажир на самолете, и совсем другое – работать. Пока не пошла в агенты, не знала, что так нужно много людей для встречи одного самолета: что готовятся и техники, и диспетчер по контролю, и агенты, и водитель автобуса.
– За это время, пока вы поработали агентом, желание быть бортпроводником не пропало? – улыбаются коллеги.
– Нет, наоборот. У меня хороший коллектив, хорошая работа, но я хочу летать.
Ее начинают забрасывать вопросами о ситуациях на борту.
– Давайте представим такое: вы встречаете пассажиров в салоне, все с крупным багажом, полная загрузка, чартерный рейс, лето, жарко. Пассажир с чемоданом, тучный, не может разместить свой багаж, потому что на полках больше нету места. Что вы будете делать?
– Постараюсь договориться с пассажиром. Я скажу: "Дело в том, что у нас полная загрузка рейса, и, к сожалению, мы не можем ваш чемодан разместить на полках. Не могли бы вы быть так любезны, пойти нам навстречу и отдать свой чемодан в багажное отделение?".
– Хорошо. А как вы будете бороться со стрессом?
– Лично мне бороться со стрессом помогают шоколадные конфеты, – улыбается Надежда. – И вы знаете, помогает.
– Уважаемые пассажиры, у нас разгерметизация. Можете достать свои шоколадные конфеты, – по-доброму смеется одна из стюардесс.
Соискателям, расставаясь навсегда или ненадолго, члены комиссии говорят: "Мы вам позвоним на следующей неделе. Да, в любом случае".
